Несмотря на то, что с момента катастрофы на ЧАЭС прошло 32 года, многое из происходившего там до сих пор спрятано за завесой тайны. Например, ни для кого не секрет, что государство тратило огромные суммы на возведение защитных сооружений, чтобы остатки ядерного топлива «запечатать». Однако, как рассказал харьковчанин, участник ликвидации катастрофы на ЧАЭС Юрий Ворошилов, группа ученых еще в 1990-м году выяснила, что ядерного топлива под реактором не осталось.
В зоне разрушенного реактора работала комплексная экспедиция Института атомной энергии им. И.В.Курчатова, и одну из групп по поиску остатков ядерного топлива разрушенного реактора возглавлял физик Чечеров.
«Где-то, в конце апреля 1990 года, эти отчаянные исследователи, которые готовы были доплачивать, чтобы работать в этой уникальной, не существующей нигде в мире лаборатории (разрушенный атомный реактор), взяли меня в поход к остаткам разрушенного четвертого реактора Чернобыльской атомной станции. Наш поход под «саркофаг» №1 продолжался где-то около трех часов, но этого было достаточно, чтобы перевернуть все мое представление об окружающем мире и людях, которые в нем живут. Побывав в самой шахте ядерного реактора, то есть в центре рукотворного ада, отчаянные физики доказали, что под «саркофагом» №1 почти не осталось остатков ядерного топлива, - оно разлетелось по миру. А это открытие абсолютно противоречило официальной версии, согласно которой от разрушенного реактора осталось 90% из 192 тонн ядерного топлива. Все. А дальше, как по нотам, - испуганный мир платил и продолжает платить за свой страх. Так возник «саркофаг» №2 - золотой сарай над пустым разрушенным ядерным реактором, а это на сегодня почти два миллиарда долларов», - поделился воспоминаниями Юрий Ворошилов.
Стоит отметить, что с первых дней возведения Чернобыльской АЭС у инженеров уже появился целый ряд вопросов. Из-за того, что ее возводили бешеными темпами, строители начали уходить от «возведения по проекту», а, следовательно, это привело к авариям и отказам оборудования.
Так, согласно рассекреченным в 2006 году данным из архивов СБУ, только с 1983 по 1985 гг. из-за некачественных строительно-монтажных работ, нарушений технологической дисциплины, правил радиационной безопасности на станции произошло пять аварий и 63 отказа оборудования. Последнее такое сообщение датировано февралем 1986 года.
Напомним, что взрыв на четвертом энергоблоке (вышел на проектную мощность на 3 месяца раньше срока) прогремел в 01:23 26 апреля 1986 года во время проведения эксперимента по изучению возможности получения электричества при движении ротора турбогенератора по инерции на случай аварийной остановки реактора.
Эксперимент должен был проводиться на мощности реактора в 700 МВт, однако перед его началом ее уровень резко снизился до 30 МВт. Оператор попытался восстановить мощность и начал эксперимент в 1:23:04 при ниже планируемом показателе в 200 МВт. Спустя несколько секунд мощность реактора начала расти и в 1:23:40 оператор нажал кнопку аварийной защиты.
Позже именно действиястанут официальной версией причин аварии. И хотя заместитель главного инженера станции по эксплуатации Анатолий Дятлов заявлял, что все действия оператора были озвучены на инструктаже и сделаны в штатном режиме для глушения реактора, вину за два взрыва с интервалом в несколько секунд, в результате которых реактор был полностью разрушен, «повесили» исключительно на персонал ЧАЭС.
По новому на события в Чернобыле Международное агентство по атомной энергии взглянуло лишь спустя 10 лет. Они признали, что большинство действий операторов, которые ранее считали нарушениями, соответствовали принятым в то время правилам либо никак не повлияли на процесс развития аварии.
Кроме того, в докладе МАГАТЭ было сказано, что в день перед аварией четвертый энергоблок работал с рядом измененных показателей - отключенной системой аварийного охлаждения реактора и сниженным оперативным запасом реактивности (ОЗР). Также умолчали об опасности проведения работ в помещении энергоблока уже после аварии.
«Когда я услышал о взрыве, никто не сказал нам, что уровень радиации был опасным для жизни. Это были времена бывшего Советского Союза, и власти скрывали от нас информацию об опасности. Уровень радиации там, где я работал, уже был очень опасным. Я был в группе из 20 человек, и только шестеро из нас сейчас еще живы», - позже рассказывал сотрудник станции и ликвидатор последствий аварии на ЧАЭС Валерий Забаяка.
«Надо было, чтобы блок остановился и вышел из йодной ямы, и они этого не сделали. Это делается в течение 48 часов. И начали поднимать блок - вот одна из причин», - рассказал бывший начальник Припятского городского отдела КГБ УССР Виктор Колочко.
Чтобы скрыть произошедшее и избежать паники, все документы о событиях на атомной электростанции попадали под гриф «секретно». Лишь на следующий день в Припяти по радио сообщили местным жителям, что их временно эвакуируют. Около 50 тысяч человек покинули город практически без вещей, так как были уверены, что смогут вернуться.
Впервые на весь мир официальное сообщение о страшной трагедии с экранов телевизора прозвучало 28 апреля, тогда диктор зачитал: «На Чернобыльской атомной электростанции произошел несчастный случай. Один из реакторов получил повреждение. Принимаются меры с целью устранения последствий инцидента. Пострадавшим оказана необходимая помощь. Создана правительственная комиссия для расследования происшедшего».
А уже 1 мая, ни о чем неподозревающие толпы жителей столицы вышли на Крещатик. В этот день в Киеве был зафиксирован один из пиков радиоактивности.
