Сегодня, 27 ноября - День памяти жертв Голодомора. Он отмечается в Украине с 1998 года каждую четвертую субботу ноября, согласно Указу президента.
В ХХ веке украинцы трижды пережили голодомор: в 1921 – 1923, 1932 – 1933 и 1946 – 1947 годах. Самый масштабный из них был в 1932 – 1933. Свидетелей тех страшных времен осталось совсем мало. Поэтому каждая история, рассказанная очевидцами - на вес золота.
С 94-летней Марией Митрофановной Мамчий, старейшей жительницей села Мирное Краснокутского ОТГ (Богодуховский район), журналист "ГородХ" встретилась накануне очередной годовщины трагедии украинского народа.
За несколько месяцев до голодной весны, 30 января 1930 года, вышло Постановление ЦК ВКПБ о мерах по борьбе с кулачеством. Начало коллективизации. Первой жертвой этого документа в селе Мирное тогда Краснокутского района стала семья Мамчий.
Митрофан и Евдокия - родители Марии Мамчий - жили в частном доме. Держали коня, корову, вдвоем обрабатывали 4 гектара земли и собирали урожаи. В семье росло трое детей. Старшей Марии было 4 года, средней Галине -3 и Ивану всего 1,5 года. По религиозным убеждениям супруги не хотели вступать в колхоз - для них это означало отречение от Бога. И на этой трудолюбивой семье было поставлено клеймо – «единоличники», с которыми надо нещадно бороться. Раскулачивали свои же - земляки.
"В конце 1932 года к нам пришли односельчане -активисты. Забрали все, что было в доме и во дворе, а нас выгнали на улицу. С собой взять ничего не разрешили, даже еду. Соседям пригрозили: «Примете к себе - и вас выбросим из домов». Мы стучали в хаты по соседству, просили приютить. Нам отказывали, потому что боялись", - вспоминает Мария Митрофановна.
Но, как говорится, мир не без добрых людей. Мать семерых детей Секлетия Поднебенная, из этого же села, не побоялась принять изгнанников.
"Этих троих малюток выгнали, пусть тогда и моих выгоняют!», - с этими словами женщина забрала "куркульских" детей.
"Сидим с родителями на земле под тыном, никому не нужные, голодные дрожим от холода. А тут тетя Секлета подходит, к себе зовет. Отогрелись. Она чугунок с картошкой и огурцами на стол поставила. От своих семерых оторвала…Как это можно забыть? ", - рассказывает Мария.
Мария Мамчий
Но беда не приходит одна. Вскоре отец семейства Митрофан Савельевич от пережитого заболел и умер в чужой хате. Наступил 1933 год, начался страшный голод. Детей приютила другая семья. А их мать Евдокию выгнали из села. Так старались угодить новой власти те, кто раскулачивал Мамчий, а потом щеголяли по селу в конфискованных рубашках, сшитых умелыми руками «единоличницы» Евдокии.
"Мама ходила по другим селам, просила милостыню. Ночью тайком приходила к нам и подкармливала кусками черствого хлеба, точнее похожего на хлеб. Конечно мы голодали, есть хотелось всегда, - вспоминает старейшая жительница села. - Наш младший брат Ваня опух от голода. Думали, что вот-вот умрет, уже готовились к этому. Но, слава Богу, кто-то из селян принес чекушку молока. Ванечку отпоили и спасли нашего братика. Спасибо людям, мы все-таки выжили", - вспоминает с благодарностью женщина.
"А ведь был и такой случай, - продолжает после некоторой паузы Мария Митрофана - Взрослые не выдержали плача своих голодных детей. Те все время плакали и просили кушать. Какая душа выдержит?! Наверное, чтобы не видеть, как дети страдают, они оставили троих малышей дома, заколотили окна- двери и ушли куда глаза глядят. Прошло какое-то время, дети уже и не скулили даже…Мама нам рассказывала, как видела собственными глазами людей, которые лежали прямо на дорогах - идти уже не могли. Они были страшно худые, протягивали руки и просили: «Їсти, їсти, їсти».
Потом, когда Евдокии все-таки разрешили вернуться в родное село, она попросилась в колхоз. Работы не боялась, да и детей надо было поднимать. Но ее не брали. Против были именно те, кто выгнал семью из родной хаты.
«Много чего еще тяжелого выпало на долю нашей мамы. Она даже хотела свести счеты с жизнью, - делится сокровенным Мария Митрофановна. – Хорошо, что одна женщина вовремя зашла к нам в дом и все поняла. «А детей на кого оставляешь?» - спросила она. Потом в колхоз пришел новый председатель. Он сам был сиротой, пожалел маму и нас - принял в колхоз. Коровку дали, хатку выделили. Потихоньку начали подниматься на ноги".
Мария с матерью Евдокией (сидит)
