Список 520-ти. Почему не вошел товарищ Сталин
На фоне падения экономических показателей, уровня жизни, инвестиционной привлекательности и того, что ряд экспертов называют уверенностью в завтрашнем дне, есть одна отрасль, в которой мы твердо занимаем лидирующие позиции: составление «черных списков».
Составлением списков занимаются министерства, институты, органы, отвечающие за национальную безопасность, общественные организации и, не исключено, что к данному процессу в скором времени подключатся частные лица. Широкую популярность приобрели перечни персон нон-грата, запрещенных сериалов, книг, средств массовой информации. Единственная попытка в исполнении министерства культуры создать «список друзей» хоть и вызвала крайне негативную реакцию – в первую очередь среди лиц, угодивших в список – тем не менее, может также занять достойное место в общем ряду как марка с неправильными зубцами в коллекции филателиста.
Тридцать четыре друга Кирилоушена
Несмотря на то, что работа по созданию списков оценивается многими комментаторами более как увлекательная, нежели полезная, конечный результат дает достаточно богатую пищу для понимания процессов, направленных на перераспределение сфер влияния между различными идеологическими мифологиями.
Новый рекомендательный список, озаглавленный «520 имен, которые должны исчезнуть с карты Украины», составленный Институтом национальной памяти, наверняка запомнится широкому кругу читателей, прежде всего, включением в состав подлежащих «топонимической чистке» не только реально существовавших исторических персонажей, но и литературного героя. Под действие законов о декоммунизации, по версии исследователей национальной памяти, подпадает Павел Корчагин с формулировкой «Литературный герой романа Н. Островского «Как закалялась сталь», который пропагандировал борьбу за установление советской власти в Украине».
Собственно, образ Корчагина стал одним из самых ярких в мировой литературе - не столько как борца за советскую власть (каковых совписатели создали чуть ли не больше, чем их было в реальности), а как воплощение несгибаемой воли, величия человеческого духа и чувства долга, что ставит его в один ряд с такими персонажами, как Овод, Данко, Спартак и Прометей. Но это, как у нас говорится, «дело такое».
Вряд ли стоит говорить, что и сам писатель разделил участь своего персонажа с достаточно развернутым послужным списком.
Размещение в списке литературного героя, воспринятое некоторыми сторонними наблюдателями как очевидная нелепость (настоящих большевиков уже не хватает, они за вымышленных принимаются), тем не менее, может быть продиктовано жесткой логикой. Очевидно, список стал результатом изучения колоссального массива топонимов, из которого были выловлены все имена, имеющие хоть какое-то отношение к понятиям «коммунизм» и «советская власть». А улицы имени Павла Корчагина, к примеру, есть в Днепропетровске и Севастополе.
Значительная часть лиц, оказавшихся в числе нежелательных, не втискивается в рамки знаменитого закона «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов в Украине и запрещения пропаганды их символики». Несколько десятков лиц имеют скромную формулировку «участник установления советской власти», в то время как под закон о декоммунизации подпадают персоны с «титулами» не ниже секретаря райкома.
А потом про этот случай раструбят по Би-Би-Си
Не обошлось и без явного курьеза, о котором сообщается на сайте ИНП: «Среди лиц, чьи фамилии увековечены в украинских названиях, есть и комические примеры. В частности, Моисей Муринсон, в честь которого названа улица в Чернигове, в свое время украл на вокзале чемодан, за что его схватила полиция. В участке оказалось, что в чемодане - большевистские прокламации. Вор по ошибке его украл, но советская пропаганда сделала из него страстного революционера».
Если принять эту версию, то некто Муринсон ни по каким критериям не попадает под действие закона о декоммунизации как лицо, не имеющее отношение к коммунистическому движению. Подобные случаи следовало бы отнести в иную статью. Но хорошая гулянка требует, чтобы в салат был порезан последний огурец, даже если это патиссон.
Если рассматривать декоммунизацию как продолжение Гражданской войны – вот той самой, 1917-1920 годов, – уже не на полях сражений, а в головах, загруженных гигабайтами пропаганды и агитации с историческим налетом, то рекомендации именно тотальной зачистки прекрасно вписываются в логику событий вековой давности. На той войне в плен, как правило, не брали.
При этом следует учесть, что сторона, получившая инициативу, просто обязана выжать из благоприятной тактической обстановки максимум выгоды, чтобы не остаться с одними воспоминаниями об упущенных шансах. Поэтому если бы среди топонимов значились персонажи, к примеру, широко известного в СССР писателяДжанни Родари, то в «санкционном списке» вполне могли бы оказаться Чиполлино и дядюшка Тыква.
Именно данными мотивами продиктовано появление в списке целого ряда персон, стирание имен которых с карт не предусмотрел недальновидный законодатель. Карл Маркс и Фридрих Энгельс при всем очевидном их влиянии на формирование большевистской идеологии с большой натяжкой могут быть отнесены к особам, которые занимали руководящие посты в партийных или государственных органах в советский период. Но то, что оба покинули этот мир задолго до того, как революционные матросы побежали на штурм Зимнего, вообще никого не должно смущать, особенно если взять во внимание, что ранее некоторыми отдельно стоящими группами активистов в рамках декоммунизации предлагалось переименовать улицы Ивана Сусанина и Емельяна Пугачева.
Среди просто крайне любопытных персоналий (спорить о них на уровне «за/против» не имеет смысла, поскольку гораздо более интересен весь процесс в комплексе) следует отметить огромное количество представителей, как бы сейчас выразились, европейского сообщества. Затролливший Германа Генинга на Лейпцигском процессе по делу о поджоге Рейхстага Георгий Димитров (его реплика «Вы боитесь моих вопросов, господин министр-президент» стала культовой) провинился тем, что возглавлял Коминтерн в 1935-1943 годах.
Легендарная Пассионария Долорес Ибарурри, которой приписывают активно пошедшие в народ лозунги «Nopasaran!» и «Лучше умереть стоя, чем жить на коленях», запомнилась высшей степенью точности политического предвидения. На митинге в Париже в 1936 году она фактически предсказала развитие общеевропейских событий на ближайшее десятилетие: «Если позволить фашистам продолжать преступления, которые они совершили в Испании, агрессивный фашизм обрушится на другие народы Европы».
Попал под раздачу писатель Анри Барбюс, которому инкриминировали авторство формулы «Сталин – это Ленин сегодня». Логики именно такой трактовки антизаслуг Барбюса, конечно же, нет. Он сравнил диктатора Сталина не с Дедом Морозом и не с Иисусом Христом, а с другим, примерно равным по масштабу деяний диктатором. Гораздо больших гонений достоин, например, Уинстон Черчилль, отзывавшийся о Сталине так: «Большой удачей для России в ее агонии было оказаться под началом этого великого, закаленного военачальника. Человек этот -внушительная, выдающаяся личность, соответствующая тем серьезным и бурным временам, в которых прошла его жизнь».
Или Делано Франклин Рузвельт, комментирующий встречи со Сталиным следующим образом: «Выражаясь простым языком, я отлично поладил с маршалом Сталиным. Этот человек сочетает в себе огромную, непреклонную волю и здоровое чувство юмора; думаю, душа и сердце России имеют в нем своего истинного представителя. Я верю, что мы и впредь будем отлично ладить и с ним и со всем русским народом».
Согласитесь, что Анри Барбюс по сравнению с этими едва ли не пособниками Сталина - просто мелкий хулиган.
С прекрасной формулировкой попала под гребешок декоммунизации Надежда Константиновна Крупская как «инициатор массовых репрессий».
И, конечно же, нельзя обойти стороной старую большевичку Стасову, которую в одном популярном политическом анекдоте товарищ Сталин грозился назначить вдовой Ильича (не исключено, что если бы это произошло, Анри Барбюс подарил бы миру фразу «Стасова – это Крупская сегодня»).
Среди известных имен (большая часть списка у широкого круга читателей вызывает только один вопрос: «А кто это?») - разведчик Николай Кузнецов, прославившийся акцией по похищению генерала Макса Ильгена, маршал Жуков (особо выделенный из общей плеяды советских военачальников времен войны), пока еще считающаяся первой женщиной-космонавтом Валентина Терешкова, Иван Папанин (известный полярник и персонаж рассказа Михаила Веллера «Маузер Папанина») и не нуждающийся в представлении Алексей Стаханов.
Следующим шагом, продиктованным логикой процесса, должны стать рекомендации по запрету распространения экранизированных образов обреченных на исчезновение с карты Украины персонажей. Совершенно гениальная картина братьев Васильевых «Чапаев» увековечивает образ красноармейского комдива гораздо прочнее, чем миллионы табличек на улицах. Экранизация уже упомянутого романа «Как закалялась сталь», например, в Китайской народной республике (а это потенциально миллиард кинозрителей) является едва ли некультовой. Фильм Александра Довженко «Щорс» просто не оставляет зрителю шансов в определении того, на чьей стороне должны быть его симпатии. Такова магия главного героя и кинематографа в целом. Недаром же один из угодивших в список товарищей отмечал важнейшую роль кино в деле пропаганды и агитации. Ну и, наконец, некоторыми обозревателями была отмечена еще и такая особенность списка «520»: в нем отсутствует «вождь всех народов» и «лучший друг физкультурников» товарищ Сталин. Данное обстоятельство было расценено как вопиющий недочет, хотя и ему есть вполне логичное объяснение. В Украине не осталось городов, поселков, площадей, улиц и переулков, названных в честь Сталина. Его еще в 50-60-х «декоммунизировал» товарищ Хрущев, тоже, что характерно, оказавшийся в числе невошедших.
Фото: 3.bp.blogspot.com
