Реформа движется – преступность подрастает
Вместо эпиграфа. Консерватория, аспирантура, мошенничество, аферизм, суд, Сибирь.
Консерватория, частные уроки, еще одни частные уроки, зубные протезы, золото, мебель, суд, Сибирь.
Консерватория, концертмейстер, торговый техникум, завпроизводством, икра, крабы, валюта, золото, суд, Сибирь.
Может, что-то в консерватории подправить?
(Михаил Жванецкий)
Глава Национальной полиции Хатия Деканоидзе совместно с министром внутренних дел Арсеном Аваковым бьют в колокола, вернее, включают полицейскую сирену. Гиперболообразный рост преступности на фоне неоспоримых успехов реформирования правоохранительной системы если и не в состоянии исказить траекторию полета преобразований, то, как минимум, портит отчетную статистику.
«Уголовная статистика возросла», - констатировала пани Хатия на последнем брифинге 17 июня. И это далеко не первое ее обращение к данной теме.
В апреле 2016 года глава Нацполиции среди проблем, вызывающих беспокойство, выделила рост количества грабежей, разбоев, а также краж из авто и угона машин в Киеве. В сухих цифрах уровень обеспокоенности выражался в росте столичных преступлений в первом квартале текущего года на 45% по сравнению с аналогичным периодом года прошлого (всего удалось зарегистрировать около 31 тысячи преступлений).
Киев, несмотря на столичную специфику, по консистенции криминогенного фона не особо выделяется среди иных крупных городов, что подтверждается, например, статистикой первостоличного Харькова. Согласно полицейской статистике, за прошлый год количество убийств, грабежей и краж значительно возросло по сравнению с 2014-м, когда город переживал и захваты административных зданий, и массовые беспорядки с перестрелками, и самовольные сносы объектов городской архитектуры. За год количество преступлений увеличилось на 45%.
Подобно мастерам статистики времен соцреализма, в течение 70 лет сравнивавших показатели СССР с 1913 годом, современным украинским экспертам еще достаточно длительное время придется сравнивать современные показатели с уровнем года 2013-го. Так, в 2013 году Генеральная прокуратура зафиксировала 13 тыс. особо тяжких преступлений, а в 2015-м — уже 21,5 тыс. Выросло количество квартирных краж, угонов автомобилей, умышленных убийств и похищений людей.
Значительный рост именно тяжких преступлений несколько подмывает козырный аргумент полицейских функционеров, утверждающих, что ухудшение статистики произошло в значительной мере благодаря улучшению качества фиксации правонарушений.
Резкие изменения в работе правоохранительных органов советники министра внутренних дел иллюстрируют на примерах очевидно расцветшего в стране курокрадства: «Украли у кого‑то курочку — нужно писать целые тома. Это, конечно, отвлекает от больших дел». То есть, если ранее дежурный по отделению устало снимал фуражку, вытирал носовым платком пот с залысины и говорил убивающейся по пеструхе бабушке: «Гражданочка, у нас тут весь район по колено в крови, мы с мафией бороться не успеваем, а вы тут с курицей…», то отныне на место преступления экстренно выезжает наряд со служебной собакой под саундтрек всемирно известной криминальной драмы «Следствие ведут колобки».
Два года реформ. Результаты есть, просто денег нет
Но, как показывают некоторые цифры, растет не только количество похищений домашней птицы. Если в 2013 году было совершено 5,8 тысяч умышленных убийств, то в 2015-м – 8,2 (без Крыма и отдельных районов Донецкой и Луганской областей). Похищения людей: 283 – в 2013-м, 837 – в 2015-м…
По ситуации с автоугонами достаточно красноречиво высказался набирающий медиапопулярность военный прокурор Матиос: «Если раньше за сутки по всей стране похищали от трех до десяти автомобилей, то сейчас только по Киеву – 15».
Но есть и хорошие новости. В начале февраля Хатия Деканоидзе дала подчиненным месяц на стабилизацию криминогенной обстановки. Спустя два месяца – в апреле – глава Нацполиции заявила о том, что необходимо «наработать комплексный подход для стабилизации криминогенной ситуации». В июне – о том, что следует повышать мотивацию сотрудников правоохранительных органов. То есть, как бы процесс развивается в нужном направлении.
Выпавший на длительный срок из информпространства после попыток недоброжелателей раздуть до гомерических масштабов частные истории с рюкзачками и казиношками министр внутренних дел Аваков тоже признает: проблема существует.
«За последний квартал в той же Одессе количество нераскрытых преступлений выросло втрое. В целом по всей стране наблюдается рост преступности», - отметил министр в последнем интервью «Интерфаксу», феноменально грамотно расставив нужные акценты, если припомнить знаменитую перестрелку стаканами с одесским губернатором.
Помимо социально-экономического упадка, переселенческого движения и роста количества стволов на руках у населения в качестве одной из причин министр – едва ли не первый из официальных лиц – указал потерю государством монополии на насилие.
Свое видение проблемы глава МВД оформил следующим образом: «Эмоциональная неустойчивость, плюс криминалитет, плюс переселенцы, раздраженные тем, что они остались без всего, что у них было, плюс оружие, плюс спецслужбы Российской Федерации, - все это провоцирующие факторы. На фоне этого всего, естественно, активизируются радикальные силы, - это их среда.
Сформулирую так: государство теряет монополию на насилие. А я считаю, что государство - и только государство - должно иметь монополию на насилие. Пытаешься вернуть эту монополию, а в ответ говорят: «это же не либерально и недемократично».
Попытки некоторых комментаторов событий включить данную тему в актуальную повестку дня по следам перестрелок в Закарпатье годичной давности, представленных по одной из первоначальных версий в качестве попыток активистов навести революционный порядок, быстро сошли на нет. Не факт, что есть большая заинтересованность делать возврат государством монополии на насилие трендом деятельности правоохранительных органов на современном этапе. Для этого сначала необходимо ответить на вопрос, действительно ли общество столкнулось с утратой государством подобной монополии или же с целенаправленным делегированием властью части полномочий на проведение насильственных мероприятий, что, конечно же, является темой совершенно отдельного исследования.
А такая вероятная причина роста правонарушений, как невысокий уровень подготовки полицейских и кадровый голод среди руководителей органов внутренних дел, особой популярностью не пользуется. На такой сигнал, как более 200 разбитых полицейских автомобилей за год, глава Нацполиции реагирует философски в стиле «не бьет машину тот, кто на ней не катается».
«Да, конечно, бьются полицейские машины, потому что везде бьются полицейские машины. Когда гаишники стояли в кустах, конечно, они не били так сильно машины, потому что они просто там стояли. А сейчас патрульная мобильная полиция, которая патрулирует 24 часа, конечно, есть риск того, что патрульная машина или другой гражданин попадет в ДТП», - сообщила Хатия Деканоидзе. Но это, в принципе, сущие пустяки по сравнению, например, с подвигами полицейских из ЮАР, которые теряют по паре-тройке тысяч пистолетов в год. Хотя и здесь, в принципе, можно воспользоваться стандартной заготовкой, изменив всего лишь несколько слов: «Да, конечно, теряются полицейские пистолеты, потому что везде теряются полицейские пистолеты».
Впрочем, справедливости ради следует отметить, что ничего из-ряда вон выходящего в сфере обеспечения правопорядка не происходит. Преобразования в правоохранительных органах являются не более чем зеркальным отражением всего современного перестроечного процесса, когда реформы есть, а результаты помещаются в область отдаленной перспективы с трудноопределимыми хронологическими рамками.
