В начале прошлого столетия с литературной славой писателя-юмориста Аркадия Аверченко могли состязаться, пожалуй, два человека – Лев Толстой и Антон Чехов.
Едва ли не после первых публикаций его окрестили «Королем смеха». Рассказы Аверченко мгновенно поднимали тиражи газет в два-три раза.
Аверченко родился 27 марта 1880 года в Севастополе. Проживал в Петербурге и в Праге. Но считаться харьковчанином у него гораздо больше оснований, нежели севастопольцем или петербуржцем. Именно в Харькове Аверченко «родился» как писатель.
Харьковская командировка
Отец Аверченко был купцом. Но не очень предприимчивым. Дела шли из рук вон плохо. Поэтому 15-летнему сыну он сообщил, что пора трудиться.
Сначала Аверченко служил младшим писцом в транспортной конторе Севастополя.
В 1897 году Аверченко уезжает работать конторщиком в Донбасс, на Брянский рудник. Там он проработал четыре года. В начале 1900-х годов он переезжает вместе с правлением рудников в Харьков.
По одной из версий, дебют Аверченко состоялся 31 октября 1903 года. В самой известной харьковской газете «Южный край» вышел рассказ «Как мне пришлось застраховать жизнь» (позднее исправлен и переопубликован под названиями «Рыцарь индустрии», «Господин Цацкин»).
По иной версии, первый рассказ был напечатан в журнале под названием «Одуванчик».
Успех был огромен. Аверченко мгновенно стал харьковской писательской звездой.
Все свои служебные дела Аверченко тут же забросил, переключившись не только на писательскую, но и на редакторскую и издательскую деятельность.
В своих воспоминаниях он писал: «Работал я в харьковской конторе преотвратительно и до сих пор недоумеваю: за что держали меня там шесть лет, ленивого, смотревшего на работу с отвращением и по каждому поводу вступавшего не только с бухгалтером, но и с директором в длинные ожесточенные споры и полемику».
«Дуэль» с губернатором
Аверченко стал редактором журнала «Штык», имевшего в Харькове большой успех. Само название призвано было указывать на сатирическое направление издания.
Аверченко не только писал, но и рисовал карикатуры. Одна из карикатур вызвала крайнее неудовольствие генерал-губернатора Пешкова, который тут же наложил на писателя штраф 500 рублей.
Однако писатель занял крайне оригинальную позицию – заявил, что платить штраф не собирается.
Губернатор, дабы сохранить лицо, предпринял попытку принудить писателя хоть к какому-то подчинению и снизил сумму штрафа до 100 рублей. Но и эту сумму Аверченко платить отказался.
— В таком случае, один из нас должен уехать из Харькова, - заявил губернатор. Но совершенно опрометчиво. Так как Аверченко тут же парировал:
— Ваше превосходительство, давайте предложим харьковцам: кого они выберут?
Популярность Аверченко в городе была таковой, что ходили слухи будто его образ желают увековечить установкой памятника.
Губернатор от «выборов» отказался. На его счастье контора Брянского рудника наконец-то заметила, что Аверченко совершенно забросил служебные дела, и уволила его.
Аверченко пробыл в Харькове 7 лет.
Бегство из страны
Последовавшие полтора десятка лет жизни Аверченко были и славными, и трагическими. Его ждали огромная писательская слава в столичном Петербурге и бегство из страны на одном из пароходов, увозившем из Крыма остатки разгромленной белой армии. С советской властью Аверченко оказался принципиально несовместимым и даже прослыл одним из самых главных ее врагов после публикации цикла рассказов «Дюжина ножей в спину революции», в которых такие исторические персонажи, как Ленин и Троцкий были осмеяны с самым едким сарказмом.
Но эмигрантская жизнь писателя – он поселился в Праге - оказалась не долгой. В 1925 году он скончался после неудачной операции на глазах. Было ему 44 года от роду.
«Сын писателя Аверченко»
Харьковская эпопея писателя возобновилась после его смерти. Парадоксально, но факт.
Классикой юмора стала история о «детях лейтенанта Шмидта», с которой начинается роман Ильфа и Петрова «Золотой теленок».
В Харькове объявился «сын писателя Аверченко».
Некий молодой человек не стал ходить по домоуправлениям и прочим организациям, собирая мелкие пожертвования (да это было бы и бессмысленно – Аверченко в отличии от лейтенанта Шмидта отнюдь не был героем революций), а сразу обратился в суд.
Писатель не имел семьи, поэтому наследников у него не было. А кое-какое имущество после него осталось. При достаточно скромном быте людей 20-х годов даже штиблеты, пиджаки, часы и шляпы могли представлять ценность.
Итак, некий Аркадий Борисович Борисов предъявил права на наследство. Экспертизы ДНК в те времена не было, но на основании свидетельских показаний и путем сличения персоны истца с фотокарточкой писателя было признано отцовство.
Якобы писатель в Харькове завел тесные отношения с некоей К., у которой в 1907 году родился сын. Аверченко, отбывая в Санкт-Петербург, якобы оставил расписку с обязательством высылать по 25 рублей ежемесячно на содержание ребенка.
После признания харьковским судом отцовства истцу были выданы новые документы на имя Аркадия Аркадиевича Аверченко. Но Аверченко номер два как-то более ничем иным в городских хрониках не засветился.
До 80-х годов прошлого века произведения Аверченко на территории СССР не переиздавались, чем собственно объясняется относительно малая известность писателя широкому читательскому кругу.
Конечно же, представления о юморе и сатире за сто последних лет претерпели гораздо более существенные изменения, чем литература в целом. И тем не менее, некоторые рассказы Аверченко не утрачивают актуальности и до сегодняшнего для.
