Победа над Днем Победы
Акцентированная беспомощность в проведении социально-экономических реформ с благоприятным результатом просто не оставляет существующему управленческому классу иных вариантов действий, кроме как направить все творческие усилия на идеологическую перезагрузку вверенного им сообщества индивидуумов.
Наиболее четко контуры подобного процесса просматриваются на примере попыток перекройки календаря праздничных дат. Однако, решение даже такой, представлявшейся на первый взгляд несложной задачи, вызывает целый ряд затруднений. Камнем преткновения стала дата 9 мая – День Победы – один из очень немногих праздников, в котором элемент личностного восприятия тысячекратно превосходит официальные идейные установки, сформулированные на основе той или иной политической конъюнктуры. Даже представители современного политического бомонда не упускают случая напомнить о том, что против стран нацистской коалиции сражалось 8 миллионов украинцев. А если согласиться, что условная средняя семья могла состоять из четырех человек, то победа над нацизмом имела позитивное значение как минимум для 32 миллионов жителей Украины различных национальностей. И несмотря на то, что коллаборационистское движение или же движение, которое ныне позиционируется в качестве «третьей силы», были достаточно массовыми, доля их участников была не столь велика, чтобы претендовать на состояние критической массы.
Креативный штаб, миссией которого должна была стать подгонка массового сознания под конфигурацию существующих политических запросов, справился со своей задачей лишь частично.
Серьезное проседание наблюдается уже на стадии подготовки к памятной дате. Ежегодные дискуссии по поводу праздничной программы телеканала «Интер», демонстрирующего приверженность традиционному формату информационного сопровождения Дня Победы, уже не вызывают у массового наблюдателя иных эмоций, кроме пожимания плечами. И даже тот факт, что Нацсовет по телевидению и радиовещанию бросился предупреждать телеканал еще до демонстрации праздничной программы, а не после, как обычно, не повышает интерес к данной истории.
В нынешнем году крайнюю степень возбуждения телерадиочиновников вызвала реплика в исполнении ведущего Андрея Доманского – «мы не можем позволить, чтобы улицы наших городов называли именами фашистских преступников» из анонса праздничного концерта. Члены Нацсовета оказались в чрезвычайно трудной ситуации, так как придраться к заявлению по формальным признакам решительно не представляется возможным. В любом суде оратор плюнет в глаза жалобщикам и с надрывным пафосом заявит, что имел в виду какого-нибудь Эриха Коха, и таки-да, можем ли мы позволить, чтобы его именем назывались улицы. Однако и оставить дело без реакции не позволял сидящий внутри каждого чиновника маленький человечек, повторяющий без конца одну и ту же фразу – «как бы чего не вышло». Но на создание чего-то более оригинального, нежели краткий сборник агитационных клише, типа, «манипуляции на ранах общества», «направлены на раскол общества», «информационная война» и «попытка очередной атаки» сил явно не хватило.
На выходе получилось нижеследующее.
«Очередная манипуляция и танцы на ранах общества, которыми, как правило, есть ветхозаветные концерты вроде «голубого огонька» - является никак не свободой слова, не точкой зрения, а действиями, которые направлены на раскол общества, попыткой очередной атаки в информационной войне, использованием людей в качестве материала для пропаганды, а тем более - пожилых людей, чьи жизни заслуживают уважения».
На этом фоне обыски, проведенные СБУ у «руководителей коммунистической партии» в столице государства, представляются куда более «зачетной» попыткой предпраздничного креатива. Во время обысков были обнаружены бейсболки красного цвета с изображением серпа и молота и надписью КПУ, черно-оранжевые ленты, флайеры с надписью КПРФ Москва, флайеры с надписью "Компартия Украины. Власть тебя не слышит! Бери оружие!", флайеры с надписью "Спасибо Ленину за Украину!", газету с названием "Рабочая газета", открытку с гербом СССР, открытку с изображением портрета Иосифа Сталина. А это уже серьезно.
К удачам штаба по идеологическому переформатированию следовало бы, вне всякого сомнения, отнести уничтожение атмосферы большого праздника, который отмечается на государственном уровне, что имеет огромное значение для формирования определенного восприятия памятной даты подрастающим поколением. Впрочем, атрибуты торжества, которым тщательно пытались присвоить статус совковых - парады, массированная информационная поддержка, иностранные гости и фейерверки – отнюдь не ушли в небытие, а были просто перенесены на иной день.
Несомненные провалы - мотивационная часть и внедрение идеологического заменителя.
На пятом году правления глава государства наконец сумел публично сформулировать цель идеологической перековки (или переподковки, кому как нравится). Во время одного из массовых мероприятий 8 мая он заявил, что в календаре не должно быть ничего общего со страной агрессором. Но данная идея является настолько слабой, что лучше было бы даже и не предлагать ее всеобщему вниманию. Если в сфере «поисков исторической правды» сохраняется еще хоть какой-то простор для идеологических манипуляций, то предложение ездить на квадратных колесах только потому, что ненавистный сосед ездит на круглых, с большим трудом воспринимается как руководство к действию. Иными словами, если бы страна-агрессор проводила свои мероприятия 8 мая, то действующий президент рассказывал бы о непреходящем значении мая 9-го. А подобная чрезмерная политическая гутаперчивость вызывает скорее скепсис, нежели восхищение.
И наконец, призванный стать заменителем Дня Победы День памяти и примирения 8 мая приживается крайне слабо. Все еще значащийся в официальном календаре День скорби и чествования памяти жертв войны 22 июня выглядит куда более органичным, даже несмотря на отмену и фактический запрет понятия «Великая Отечественная война».
Еще менее убедительной выглядит такая составляющая нового памятного дня, как «примирение», особенно на фоне сноса памятника Георгию Жукову в Харькове или поливания краской памятника генералу Ватутину в Киеве. Прежде всего, авторы нового проекта не в состоянии сформулировать, кто с кем должен примиряться. При всем уважении к этническим украинцам, воевавшим в армиях Британии, США, Канады и иных стран Антигитлеровской коалиции, абсолютное большинство таковых сражались в рядах вооруженных сил бывшего Советского Союза, основной идеологической доктриной которого в войне было исключение знака равенства между нацизмом и немецким народом. Именно поэтому стихотворение Симонова и статья Эренбурга, лейтмотивами которых была фраза «Убей немца», не нашли особого понимания ни в сражающейся армии, в официальной пропаганде. А если врагом считался нацизм, то разговоры о примирении, даже спустя семь десятилетий, выглядят явной натяжкой.
Тем не менее, отрицательный результат – это тоже результат. Идеологический раскол общества, достигший максимума за все годы существования независимости – стал вполне благодатной средой для извлечения хоть каких-то политических дивидендов, в которых как в воздухе нуждаются низкорейтинговые политики. Принцип divide et impera стал уже настолько избитым трюизмом, что вряд ли стоило бы о нем упоминать. Но раз за годы кропотливой работы специально обученные люди так и не удосужились придумать ничего нового, приходится довольствоваться тем, что есть.
