Ненаписанная Конституция
Волею политических судеб сложилось так, что 20-летие Конституции страна встречает в попытках – организационно тягостных и творчески мучительных – переделки Основного закона.
Конституция рождалась долго, тяжело, в муках политических противостояний, что и предопределило ее дальнейшую судьбу.
Поскольку без краткой ретроспективы не обойтись, придется перетряхнуть запасники рубрики «Как это было?»
Несмотря на то, что первые пять лет независимого развития, которые Украина прожила формально с конституцией УССР 1978 года (с изъятыми упоминаниями об СССР), в вопросах обеспечения прав и свобод человека мало чем отличались от последующих периодов, высокое символическое значение нового основного закона признавалось всеми политическими силами и направлениями. Но процесс притирки взглядов, мнений, интересов, экспертных оценок и досужих суждений растянулся на годы. В июне 1991-го – собственно, еще до полного отделения – приняли концепцию будущего документа. Только через год на всенародное обсуждение был вынесен проект. Еще год понадобился, чтобы в Раде появился доработанный проект (октябрь 1993-го), который оказался не столь идеальным, как того хотелось бы правящим элитам, и поэтому еще через год – в ноябре 1994-го – была создана Конституционная комиссия под председательством Президента Леонида Кучмы и спикера Рады Александра Мороза. Перетягивание одеяла между президентской и парламентской ветвями власти завершилось подписанием Конституционного договора на один год…
Появление с 1990 по 1996 годы не менее полутора десятков альтернативных проектов Конституции органично дополняло знаменитую поговорку «там, где два украинца – три гетмана» фразой «и пятнадцать авторов конституции».
Основная дискуссия развернулась вокруг формы правления: президентская, парламентская, парламентско-президентская, президентско-парламентская республика – которая, собственно, не завершилась и поныне (благо в стране практически отсутствовали монархические традиции, а имевшиеся в наличии великое княжение и гетманство имеют крайне архаический характер).
Поиск равновесия политических хотелок усложнялся широким разнообразием духовных скреп, предопределивших жесткие идеологические столкновения по вопросам госсимволики и языковых предпочтений.
Наиболее наглядной иллюстрацией широты разгула демократичных свобод может служить попытка коммунистов 90-х закрепить в основном законе положения, за пропаганду которых по нынешним временам можно и присесть (сохранение названия УССР, восстановление советской формы правления, ограничения прав Президента, вхождение Украины в новый Союз).
Перечень вопросов, вызвавших наиболее острые дискуссии - разделение полномочий между ветвями власти, государственная символика, проблема частной собственности, статус Республики Крым, статус русского языка – уже изначально позволял предположить, что количество недовольных итоговым документом может оказаться большим, нежели удовлетворенных по всем пунктам.
Детальные перипетии, связанные с попытками заинтересованных лиц в последний момент заточить кое-какие нормы будущего закона под себя оставим узкопрофильным специалистам. Тем не менее 28 июня 1996 года, то есть ровно 20 лет назад Конституция была принята при 338-ми голосах «за» и 18 – «против».
Решение законодателей бороться за принятие документа до последнего вылилось в 23-часовое заседание, и в дверных проемах не хватало лишь кирпичной кладки для исторической аналогии с избранием папы Иоанна XXII шестью с лишком столетиями ранее.
Но самобытные черты политической культуры, находящие отображение не столько в стремлении исполнять написанное, сколько в желании оное по-новому переписать, не позволили практически идеальному и в декларативной части, и в качестве нормативно-правового акта прямого действия документу дотянуть в первозданном виде даже до первого юбилея.
Новая – вторая по счету Конституция – тоже оказалось не способной отвечать на сиюминутные политические вызовы, что, как оказалось в последствии, заметил не только разжалованный из президентов Виктор Янукович, возродивший к жизни вариант 1996 года, но и действующий Президент Порошенко, поставивший перед собой задачу войти в историю в ипостаси конституционного реформатора.
После массового внедрения в обиход элементов революционной целесообразности ни один из уже опробованных на практике вариантов Конституции (не содержащие даже норму о самоустранении неконституционным способом) не в состоянии соответствовать современным политическим запросам. Что, собственно, привело к глубочайшему кризису законотворчества, когда выстраданные в суровых борениях множества частных представлений о добре и зле законы оказываются практически в полном несоответствии с законом основным.
В качестве наиболее ярких примеров «правовой какофонии» навскидку можно привести законы «О внеочередных выборах Криворожского городского головы», «Об электронном декларировании доходов», «Об очищении власти». Последний, к слову, находится на рассмотрении Конституционного суда по обращению 47 народных депутатов, и существует перспектива признания его несоответствующим нормам основного закона, что нанесет немалый репутационный урон законодателям, как минимум, поставив под сомнение уровень их квалификации. Во всяком случае, глава Минюста Петренко, которого вряд ли можно заподозрить в глубокой симпатии к перспективным объектам люстрационного процесса, не уверен в безупречности закона.
«Пока парламент не принял изменения в закон, есть риски, что в любой момент Конституционный суд может принять решение по аннулированию или частичному прекращению основных положений закона «Об очищении власти», - сообщал министр в эфире 5-го канала.
То бишь, надо или отказаться от чрезвычайно востребованного инструмента политцелесообразности, или одно из двух.
Практический отказ государства от обеспечения, задекларированного в Конституции массива самых разнообразных социальных гарантий, - тема отдельного разговора. В агитационном ролике по случаю годовщины, размещенном на президентской странице в Фейсбуке, о них даже не упоминается. Что как бы намекает. Отсюда и кропотливая, системная, трудоемкая и энергозатратная работа по переписыванию старых текстов основного закона на новые. Поскольку, как показали результаты последнего двадцатилетия, идеальный Основной закон, который удовлетворил бы и правых, и левых, президента, и парламент, и власть, и оппозицию, и крупный бизнес, и мелких лавочников, и узкий круг околовластных элит, и широкие народные массы до сих пор еще не написан, оставаясь на уровне высокой общенациональной мечты
Выправят ли ситуацию результаты современных конституционнотворческих усилий, судить однозначно пока рано. Как обычно, на перекрестке интересов наблюдается крайне оживленное движение. Но в качестве эксперимента можно попробовать для нескольких десятков танцоров, жалующихся, что музыка не попадает в такт их индивидуальных танцев, подобрать универсальную мелодию. Если получится, значит, все будет хорошо.
