Квотный рефлекс
Во времена Тарапуньки и Штепселя популярной была история о человеке, который смеялся над анекдотами на следующий день.
Это была не самая убойная шутка в арсенале комических дуэтов, массовиков-затейников и мастеров конферанса. Тем не менее, она несла в себе некую смысловую, в чем-то даже философскую нагрузку, приближая массовую аудиторию к мысли о том, что ложка дорога к обеду, гармошка - к танцам, а Дед Мороз - к Новому году.
В свете принимаемых на уровне высших госинституций решений актуальность этого бородатого анекдота повышается в разы. Например, с ограничениями на доступ к информресурсам или с открытием уголовного дела на Сталина и Берию глава государства с генпрокурором соответственно опоздали на несколько десятилетий.
Глушить, блокировать и не пущать следовало во времена радиоприемников и вражеских голосов. А уголовное преследование товарища Сталина сохраняло хоть какую-то актуальность лишь года до 1953-го.
На днях Верховная Рада приняла еще одно несвоевременное решение – квотирование для языков вещания на телеканалах. Согласно законодательному новшеству доля телевизионного продукта на негосударственном языке не должна превышать 25%.
Задержка в принятии данного решения составляет не столь значительный срок как в сталинском деле – всего лет 20-25. Но для ушедшего поезда абсолютно все равно, на сколько опоздал пассажир: на пять минут или на полтора часа.
Задекларированные авторами закона цели – популяризация госязыка – вряд ли смогут быть достигнуты. И отнюдь не потому, что, как опасаются некоторые скептики, телеканалы могут испытывать дефицит качественного продукта на государственном языке. А совершенно по иным причинам.
Комментарий президента к квотному закону «Отже, українській мові на українському ТБ - бути!» в рейтинге афоризмов по уровню смысловой нагрузки вряд ли смог бы пробиться в топы. А само появление его обусловлено по большей мере отсутствием у автора необходимости заглядывать в будущее далее ближайших президентских выборов. Украинскому языку быть еще, как минимум, несколько десятков тысяч лет. Только «ТБ» к этому делу вряд ли будет иметь сколь-нибудь значительное отношение.
Эпоха телевидения в том виде, в каком оно существовало в течение нескольких последних десятков лет, а именно эпоха телевизора (ящика, зомбоящика) уверенно подходит к концу. Причем, настолько уверенно, что некоторые комментаторы прозревают приход полного хэппи-энда в пределах ближайшего десятилетия плюс-минус статистическая погрешность. Например, основатель одной из крупнейших американских развлекательных компании Netflix Рид Хастингс прогнозирует конец телевизора к 2030 году. А учитывая темпы совершенствования информационных технологий, это может произойти гораздо раньше.
Для примера, в прошлом году количество телезрителей в Украине снизилось на 4% по сравнению с годом предыдущим. Наибольший показатель падения дала возрастная категория от 25 до 50 лет – 7%. И благоприятных прогнозов для телевизионщиков в данном вопросе не предвидится.
Припоминается замечательный диалог из оскароносного фильма «Москва слезам не верит». Году так эдак в 1979-м один из персонажей утверждал, что со временем телевидение перевернет мир: не будет ни книг, ни газет, ни театра, ни кино – будет одно сплошное телевидение. А на реплики «да ну» предлагал посмотреть лет через 20. Но уже в 1999-м, то есть через те самые двадцать лет, в принципе, было понятно, что у эфирного телевидения нет ни малейших шансов, и телевизор превратится в такое же электронное ископаемое, как кассетные магнитофоны, видеоплейеры и DVD-проигрыватели, которые еще при жизни большинства населения планеты были ультрасовременными техническими устройствами.
Введение квотного принципа один из авторов законопроекта нарфронтовка Сюмар называет историческим событием. Хотя по-настоящему историческое событие произошло четыре года назад, когда уровень использование различных цифровых устройств впервые превзошел смотрение традиционного TV, а среднемировая продолжительность зависания в интернете составила 5 часов 9 минут в день, при том, что длительность втыкания в ящик - 4 часа 51 минуту. И данный разрыв только растет. Ныне телевизор забирает у среднестатистического зрителя порядка 4 часов. Данный показатель и далее будет снижаться. Почему? Ну хотя бы потому, что, по данным прошлогоднего отчета ConsumerLab, посвященного рынку телевидения и медиа TV & Media Report, около половины зрителей испытывают проблемы с поиском интересного контента по традиционному телевидению. При этом доля недовольных среди пользователей OTT-сервисов составляет 28%. Телевизор становится уделом лиц, не способных, не желающих или не имеющих возможности самостоятельно формировать собственную информационную программу. А таковых, как ни крути, становится все меньше.
Появление же авторского контента стало для телекомпаний и вовсе неприятной новостью 80-го уровня. Некоторые наиболее дерзкие смотрители в будущее прогнозируют исчезновение телевизионных гигантов уже в течение 3-5 лет. Потому что уже сегодня иной автор, назовем его условно «видеоблогер Василий», в одиночку способен собрать количество просмотров, как телеканал с парой тысяч сотрудников и миллиардными инвесторскими вливаниями.
В условиях столь жесткой конкуренции со стороны пресловутого интернета любые ограничения для и без того неважно чувствующего себя традиционного TV – языковые квоты, запрещение фильмов, сериалов, программ, песен, исполнителей и так далее – это не более чем лишний гвоздь в крышку телеящика. Ибо, как учил гуру телеиндустрии Майкл Гриндон, сегментируйте вашу аудиторию - понимайте своих зрителей.
Надеяться же на понимание, сужая спектр предложения, могут только люди, смотрящие на вещи под доселе неизвестным математике углом зрения.
Уже сегодня найти телезрителей, желающих подстраиваться под телевизионные условности и политическую целесообразность, достаточно проблематично. Так что уже в ближайшем будущем телевизионные каналы смогут хоть как-то держаться на плаву, не взымая плату со зрителей, а напротив, доплачивая им за просмотры. И именно с этой мыслью все, причастные к такому понятию как телевидение, должны проживать каждую минуту эфирного времени.
В этой связи велик соблазн заявить о закономерности вопроса «Зачем нужны подобные законодательные новации?» Хотя более близкой к объективной реальности является вопросительная конструкция, начинающаяся не со слова «зачем», а со слова «почему». Потому что генерирование ограничительных мер уже приобрели у управленческого класса характер схожий со стереотипной реакцией организма на раздражители, а проявление «квотного рефлекса» становится едва ли не единственным более-менее внятным ответом на разнообразные социально-политические вызовы.
