Кто заменит Авакова
Ставший популярным в первые постмайданные недели вопрос «Где Аваков?» вновь возвращает себе былую актуальность. Спустя сутки после расстрела нескольких сотрудников Нацпола и Государственной службы охраны на ФБ-странице министра внутренних тишина, как в театре во время «мхатовской паузы».
Официальная версия происшествия (а подвергать оную сомнениям не имеет ни малейшего практического смысла) выглядит следующим образом. Полиция шла по следу домушников, которые совершали кражи в селе Княжичи под Киевом. Полицейский дозор вел наблюдение из недостроенного дома. Первым звонком к разыгравшейся впоследствии трагедии стала случайно сработавшая сигнализация в соседнем здании. Прибывшие по тревоге сотрудники ГСО заметили, что следы на снегу ведут к недостроенному дому. Дозорные, до конца сохранявшие инкогнито, были задержаны представителями параллельной структуры, но успели послать сигнал своим. Отправившийся на выручку отряд КОРДа увидел, что одетые в униформу лица грузят сотрудников полиции в служебный автомобиль. Ситуация была прочитана как захват полицейских преступниками, после чего последовал огонь на поражение.
Гибель трех служащих ГСО и двух полицейских при обстоятельствах, которые один из близких к министру нардепов охарактеризовал как «трагическая цепь случайностей», отодвигает на второй план все более ранние резонансные истории с участием специалистов из органов внутренних дел: «Кривоозерское дело», днепропетровский расстрел, до сих пор не доведенное до приговора дело об убийстве милиционеров 4 мая 2015 года в Киеве и так далее.
Недоброжелатели увязывают многочисленные скандальные происшествия с ошибочным курсом реформы правоохранительных органов, вполне прозрачно намекая на то, что до начала преобразований ситуация была поспокойнее. А знатоки европейских ценностей поговаривают, что в цивилизованных странах в подобных случаях министры уходят в отставку. И это еще не вступал хор апологетов безбашенных времен самодержавия, когда во имя восстановления офицерской чести служивые пускали себе пули в лоб. (Впрочем, к штатским требования и в те поры были гораздо мягче).
Как показывает практика расследования наиболее резонансных преступлений – перестрелка в Закарпатье, убийство журналиста Павла Шеремета, поимка «бриллиантовых прокуроров» и тому подобное – ни президентский контроль, ни произнесение в телеэфирах фразы «дело чести» никоим образом не ускоряют приближение к истине. Это наталкивает на подозрения, что реальная картина событий в Княжичах не будет доведена до внимания общественности никогда. А посему единственной более-менее вразумительной темой для обсуждения может стать перспектива кадровых перемен на самой верхушке системы внутренних дел, ибо, по сути, портфель главы МВД оказался единственным ценным властным активом, оставшимся за пределами сферы политического влияния пропрезидентской команды.
Группа лиц, позиционирующих себя активистами, оперативно провела акцию по расклеиванию плакатов с призывами об отставке на заборе вокруг строения, поданного в СМИ как резиденция министра внутренних дел.
Шантаж развалом коалиции, в котором ранее были замечены отдельные представители «Народного фронта», давно превратился в тряпичное страшило, способное вызвать легкий испуг лишь в рядах особо легковерных граждан. После падения рейтингов ниже проходного барьера обе коалиционные бригады будут бороться за сохранение даже видимости парламентского большинства всеми наличными средствами и при любых раскладах. Поэтому в состязаниях по перетягиванию каната с участием пропрезидентского блока и нарфронта решающую роль сыграет не сила мускул, а чувствительность нервных окончаний.
Так как желание «Народного фронта» расстаться со столь интересным блоком в правительственной системе стремится к нулю, компромиссным решением спорного вопроса может стать предложение достойной замены, хотя тяжеловесов в команде не так уж и много. Оказавшийся фактически в ранге политического безработного Арсений Яценюк, готовый погрязнуть в судебных тяжбах по делу о 24 майамских виллах, вполне мог бы начать возвращение в большую политику, опробовав свои силы на неизведанном доселе поприще, что отчасти свело бы на нет усилия оппонентов по его изъятию из премьерского кресла.
Пост секретаря СНБО, вне всякого сомнения, весом и значим, но чрезвычайно ограничивает присутствие в информационном пространстве. Достаточно высокая медийная и сетевая активность Александра Турчинова не трансформируется в сколь-нибудь сносные информационные поводы. А это какой-никакой повод задуматься о перемене участи. И наконец, максимально органично вжившийся в роль парламентского трибуна Андрей Парубий мог бы стать достойным соперником генпрокурора Луценко в придании борьбе с криминалитетом достойного уровня пафосности. В качестве намека на сохранение влияния Авакова в системе внутренних органов министерское кресло вполне мог бы примерить Зорян Шкиряк, и таким образом получить возможность реализовать на практике все советы, сформулированные в ранге советника. Но, скорее всего, гималайский бэкграунд существенно затормозит карьерный рост активиста. Скорее, роль устремленной к карьерным вершинам младой поросли могла бы сыграть Анастасия Деева, что как бы подчеркнуло неслучайность ее выдвижение на должность замминистра.
Проблема пропрезидентского блока состоит в том, что после перехода в правоохренительные органы Юрия Луценко в рядах БПП практически закончились раскрученные фигуры адекватные современным политическим вызовам, а эпоха иностранных кризис-менеджеров подошла к безпафосному концу (если не считать потуги Михеила Саакашвили вызвать осыпание политической штукатурки грохотанием политическими же дверьми). В качестве медиараздражителя можно было бы запустить слухи о скором назначении министром внутренних дел идейного представителя парламентского большинства Алексея Гончаренко, тем более что «номинирование» его на должность начальника Минздрава вызвало широкий интерес у телезрителей. Но вполне серьезным политическим ударом по друзьям-соперникам со стороны пропрезидентской команды стал бы не отъем министреского портфеля, а продиктованное полицейским кризисом компромиссное решение в виде переподчинения некоторых силовых структур (например, Национальной гвардии) непосредственно главе государства. А действующий министр, конечно же, будет оставлен на посту хотя бы из соображений общеполитической тактики – чтобы не баловать «гражданское общество», у которых может возникнуть излишние иллюзии по поводу собственной значимости. Ведь если управленческий класс начнет реагировать на каждое происшествие, у него никакой реакции не хватит.
