Харьковские хроники. Революционный хеппи-эндец
"Лошадь сдохла - слезь", - гласит старинная индийская поговорка. Как нагляднейшим образом продемонстрировали воскресные протестные акции и антипротестные контракции в Харькове кататься на окочурившемся конике не получается ни у оппозиции, ни у власти.
Напомним, вчера в Харькове прошел марш за импичмент Порошенко, отставку Авакова и Луценко, собравший, по различным оценкам, от 60 до 200 человек.
Стартовавшая организационно – во всяком случае, у стороннего наблюдателя могло сложиться именно такое впечатление – гораздо более живо, нежели победоносный Евромайдан, антипорошенковская акция 17.10.17 захлебнулась окончательно 6 марта, когда представители обновленных правоохранительных органов в Киеве, растащив протестующих за ноги, комсомольско-ударными темпами снесли последний бастион протеста – палаточный городок у здания Верховной Рады.
Если после выдворения Саакашвили, идейного вдохновителя протеста, за пределы страны у кого-то возникали жидкие иллюзии насчет "Возвращения Михулая" в виде второго прорыва госграницы приблизительно на том же направлении, то демонстративная постановка на колени несогласных с политикой коалиционных партий и правительства перед объективами десятков фотокамер и под аккомпанемент смиренного молчания всех правозащитников мира расставила все точки над "ё".
Возвращаться к вопросу реанимации "третьего майдана" не было решительно никакого смысла по причине, образно и емко сформулированной индийскими мудрецами и указанной несколькими абзацами выше.
Занятие революцией в современных условиях представляется бесперспективным без обращения к опыту классиков жанра. В 70-е годы прошлого века среди широких народных масс был популярен анекдот примерно следующего содержания.
С броневика выступает старик Крупский.
- Товарищи, Великая социалистическая революция, о необходимости которой все время говорили большевики, отменяется. Эта политическая проститутка Троцкий на моем броневике поехал на рыбалку.
Помимо некоторой юмористической нагрузки (в те годы, во всяком случае, это было смешно) данная история содержит некоторое смысловое наполнение. Главный герой анекдота непосредственно указал на то, что без определенных компонентов революция состояться не может. Судя по уровню организации, "третий майдан" не имел ни финансового, ни информационного, ни кадрового обеспечения, ни поддержки западных партнеров. Условно говоря, на их "броневике" уехали на рыбалку. Поэтому сообщения о том, что в Харькове полиция препятствовала вывозу из некоего партийного офиса громкоговорящей аппаратуры, выглядело чуть ли не оправданием того, что ничего боевого, задорного (естественно, в рамках закона) у "маршеимпичметовцев" не получилось.
А назначение марша на 18 марта – день президентских выборов в Российской Федерации – и вовсе выглядело игрой в поддавки, ибо, по современным политическим понятиям, зашквар более чем очевиден.
Утешением приверженцам "великих потрясений" может служить лишь аналогичная креативная беспомощность представителей властных или околовластных структур, тоже не придумавших ничего свежего и оригинального. Поиски взрывчатки в офисе просаакашвилиевской политической партии выглядели примерно как первые чаплиновские фильмы, снятые киностудией Keystone в жанре "комедии тумаков и подзатыльников". Да, классика, да, неувядаемая. Но кроме узкого круга специалистов уже вряд ли кого интересующая.
Перекрытие центральной части полуторамиллионного мегаполиса трамваями в 2013-м, чтобы воспрепятствовать вполне сопоставимому по размаху со вчерашней акцией собранию оппозиции, и даже расстрел куриными яйцами чучела Луценко году в 2007-м выглядели эпическими театрализованными действами под открытым небом. К слову, избиения чучела нынешнего генпрокурора и бывшего министра внутренних дел Луценко, обогатившее сокровищницу политической афористики фразой "Терминаторы яиц не боятся" в его же исполнении, полностью закрыло в Харькове чучельную тему. Даже повешения и сожжения тряпичных подобий реальных персонажей утратили мельчайшие частицы актуальности.
Краткий итог событий: оппозиция оказалась не в состоянии бросить сколь-нибудь креативный вызов власти, получив в ответ столь же низкохудожественную имитацию глубокого удовлетворения. В приличных театрах в подобных ситуациях отменяют спектакли. Но чтобы не расстраивать исполнителей, будем считать, что зритель до политического арт-хауса просто еще не дорос.
