Стрельба в Харькове, или «Агдеаваков» возвращается
Происшествия, заряженные импульсом резонансности, как и полотно, исполненное широкими мазками, следует рассматривать на расстоянии. В данном случае на расстоянии во времени. Когда сорванная со стен штукатурка эмоций начинает оседать на дно сознания.
Одно из первых сообщений об уличных боях на Алексеевском жилмассиве было перенасыщено драматическими нотами, что отбрасывало на упомянутые в качестве участников структуры тень одинаковой насыщенности:
«Алексеевка. Творится какой-то ад. Пока известно, что была перестрелка – якобы между "Східним корпусом" и "Донбассом" – есть раненый. Около 10 донбассовцев вывели в наручниках, еще несколько забаррикадировались внутри детсада. КОРД готовится к штурму».
Отсутствие у стороннего наблюдателя четкого понимания, где «белые», где «красные», усугублялось распространением рассказов о том, что в основе инцидента лежали расхождения во взглядах на так называемую блокаду Донбасса. Возможно, питательным материалом для подобной гипотезы стали высказывания одного из местных активистов, охарактеризовавшего блокаду как личную пиар-акцию и театр одного актера Семена Семенченко.
Но перебор версий криминального происшествия в данном случае представляется наименее перспективным занятием. В противном случае сущность явлений может оказаться под завалами частностей. Не говоря уже о стремительно возрастающих рисках впадания в гибридность, от чего настоятельно предостерегали участники скандальной истории с указанием пальцем в сторону медийщиков, занявших безответственную и манипулятивную позицию.
Схема событий, предложенная представителями одной из конфликтующих сторон – стройна и последовательна (во всяком случае, ничуть не менее логична, нежели история о покушении на нардепа Геращенко и о реализации плана «Шатун»), и не доверять ей нет ровным счетом ни малейших оснований.
К активистам от неравнодушных граждан поступило сообщение о ряде правонарушений в различных частях города. Они отреагировали на сигнал с проспекта Победы, 77, куда отправился отряд из 15 человек. На месте событий были обнаружены вооруженные люди в военной экипировке, которые открыли стрельбу, ранив одного из активистов. Стрелявшие были задержаны. По свидетельствам одного из участников событий «задержание происходило практически голыми руками».
Попытки разрушить конструкцию дополнительными вопросами по большей части обречены на провал. Почему граждане сообщили о непорядках активистам, а не в компетентные органы, в то время, когда еще в эпоху Деканоидзе доверие к полиции достигло 50%? Потому что иные 50% - не доверяют, и сообщавший вполне мог оказаться из части недоверчивых. Откуда сообщивший взял телефон активистов? Из толстой записной книжки. Каким образом безоружным людям удалось обезвредить вооруженную группировку? Безоружные люди продемонстрировали лучшую тактическую и физическую подготовку.
То есть, данную тему вполне можно закрыть и больше к ней никогда не возвращаться. Разве что на уровне главы МВД, который, как ни крути, а является человеком при исполнении.
Мхатовская пауза, заряженная в ответ на массовый расстрел полицейских в селе Княжичи под Киевом, наталкивала на мысль (как оказалось, ошибочную) о глубокой разочарованности министра в продуктивности ФБ-публицистики.
Новый пост хоть и далек от таких вершин жанра, как «долбанные шахматы», родившиеся по следам закарпатской бойни в июле 2015-го, но удачно сформулированный магистральный посыл «Даже если ты герой войны…» гарантирует ему место в золотом кладезе постреволюционных смыслов.
А некоторая путаница в расстановке акцентов, слегка комкающая лозунговый ритм заявления, лишь подчеркивает всю неоднозначность неоднозначностей, столь характерных для эпохи перехода из количества в качество.
Фразу «Даже если ты герой войны, нельзя бегать по жилым кварталам Харькова с оружием и доказывать всем свою «крутизну» вообще можно рисовать белой краской на куске синего холста и вывешивать на главном правоохранительном здании.
«Трудности перевода», начинающиеся со следующего абзаца, скорее указывают на некачественную организацию прохождения и обработки информации, нежели на неблагодарные попытки «впихнуть невпихуемое».
«МВД не будет терпеть на улицах ни одного альтернативного подразделения, которое присваивает себе право регулировать порядок с помощью оружия, самодельного шеврона или камуфляжа. Особенно, если им хорошо платят сомнительные личности», - сообщает министр, практически одним пробегом по клавиатуре уничтожая версию, сформулированную участниками конфликта с голыми руками.
По версии министра, «вооруженные люди» регулировали порядок, за чем их и застали «безоружные люди», которые, по их версии, тоже регулировали порядок только бесплатно.
Представляющаяся ключевой фраза «МВД не будет терпеть» имеет подчиненное отношение к немаловажному дополнению «на улицах». Что немаловажно и крайне дальновидно. Таким образом, полностью пресекаются экивоки в сторону донбасской блокады. Рельсы, конечно, тоже можно назвать железнодорожными улицами, но не в данном случае, поскольку правоохранительная система, даже в период максимального утверждения приоритета духа закона над буквой закона, в принципе чужда метафоричности.
Финал министерского месседжа оказался несколько сумбурным с явным доминированием эмоциональной составляющей над стилистической отточенностью:
«Это если кратко о постыдном ночном инциденте прошлой ночью в Харькове, со стрельбой на Алексеевке, задержанными девятью «героями» в камуфляже, бегущими с места базарной разборки в детский садик спрятать оружие…»
Впрочем, «ночной инцидент прошлой ночью» и задержанные, бегущие с места разборки» вполне вписываются в рамки литературной традиции, очерченной в поэтических строках «Мальчик квадратный ковер выбивает».
Красную черту под схваткой версий, гипотез, слухов, инсинуаций и проявлений гибридности подводит жизнеутверждающий финал:
«А подробнее отчитается по факту расследования полиция и, надеюсь, суд».
Прецедентов более-менее внятных отчетов по претендующим на резонансность делам до сих пор пока не наблюдалось. Но, как говаривал неизвестный изобретатель, perpetuum mobile.
Среди характерных особенностей события следовало бы отметить все-таки крайне низкое значение амплитуды резонанса. Происшествие, которое, случись оно лет пять назад, неделю обсуждалось бы в центральных средствах массового оповещения, ныне проходит по рязряду местечковой разборки, попавшей в поле зрения министра, как персоны, некогда оттрубившей «пятерик» от звонка до звонка в кабинете харьковского губернатора. А, к примеру, расстрелянный 18 февраля на трассе Одесса-Киев автобус с одним раненным вообще не попал в министерские ФБ-сводки.
