Почему «Нормандская встреча» закончится ничем
Эпиграф
«Так погибают замыслы с размахом, В начале обещавшие успех…»
(Вильям Шекспир, «Гамлет»)
Событие, о необходимости которого все время твердили «большевики» (в данном случае, лидеры монобольшинства), вот-вот свершится. 9 декабря 2019 года в Париже встретятся лидеры «Нормандской четверки».
Масштаб события – а последний раз «четверка» собиралась чуть более трех лет назад – таков, что удержаться от попыток составить хотя бы общие прогнозы совершенно невозможно.
Чтобы не томить аудиторию интригой, начнем сразу с ответа на главный вопрос: «Чем завершится встреча в Париже?»
Примерно тем же, чем и у знаменитого фрагмента фанеры, ограничившегося лишь ознакомительным полетом над городскими ландшафтами. Иными словами – мало чем.
Конечно же, столь по-чеховски краткий ответ нуждается в некотором пояснении.
Триединая (на данный момент) оппозиция, пытающаяся отжать хоть какие-то политические дивиденды из любого шага шестого главнокомандующего, не могла остаться в стороне от столь громкого инфоповода, как встреча в «нормандском формате», загодя начертив «красные линии» для Зеленского. И именно расположение данных линий не позволит договориться ровным счетом ни о чем.
Где нарисовали красные линии?
Часть «линий» имеют отдаленное отношение к «Нормандской четверке» и вряд ли будет обсуждаться, во всяком случае, в четырехстороннем формате. Поэтому остановимся лишь та тех позициях, по поводу которых, собственно, и собираются лидеры четырех государств в Париже.
Первая линия - никаких компромиссов по унитарности государства и никакой федерализации.
Речь, очевидно, идет о специальном статусе отдельных районов Донецкой и Луганской областей.
Иные участники переговоров могут и не согласиться с вариантом «никаких компромиссов», так как специальный статус был согласован пятым президентом Порошенко как один из пунктов второй версии Минских соглашений в феврале 2015 года. Во всяком случае, участники переговоров ничего не говорили о том, что планируют пересматривать уже существующие базовые договоренности.
Вторая линия - никаких политический действий, в том числе выборов на временно оккупированных территориях Донбасса, до выполнения условий безопасности и деоккупации. Это касается вывода российских войск, разоружения незаконных вооруженных формирований, установления контроля над государственной границей.
Выступая в ток-шоу Шустера, шестой президент заявил, что согласится на выборы именно в таком формате и никак иначе.
Однако данный пункт противоречит утвержденным в феврале 2015 года пятым президентом Порошенко Минским соглашениям, где обозначена совершенно противоположная последовательность: восстановление центральной властью контроля над неконтролируемым участком украино-российской границы начинается после выборов, а заканчивается после полного политического урегулирования. Далеко не факт, что оппоненты согласятся на то, чтобы повернуть конфигурацию событий на 180 градусов. А, следовательно, какие-либо договоренности маловероятны.
(Остальные красные линии - «никаких компромиссов по европейскому и евроатлантическому курсу», «никакого прекращения международных судебных процессов против России» и тому подобное – не имеют отношения к «нормандскому формату» и обсуждаться вряд ли будут).
Сможет ли президент игнорировать ультиматум оппозиции?
Принятие некоторых государственных решений требует как минимум проявления политической воли, которая со времен избрания шестого президента была продемонстрирована лишь однажды (при продвижении закона об отмене моратория на продажу сельскохозяйственной земли).
Отклонение от курса, намеченного указующим перстом триединой оппозиции, ровным счетом не принесет никаких персональных дивидендов шестому президенту, так как его пошатнувшийся рейтинг это не спасет (избиратель более ориентирован на позитивные изменения социально-экономических показателей, чего не происходит и даже не обещается).
Главная задача Зеленского после саммита
Сколь ни парадоксальным это может показаться, но главной задачей Зеленского становится не достижение каких-либо договоренностей (так как никакие договоренности ни при каких условиях не удовлетворят оппозицию и будут объявлены сдачей национальных интересов), а составление формулировок, которыми бы он смог доказать оппозиционным силам, что красные линии не были пересечены. Сделать это будет непросто, так как перед триединой оппозицией стоит своя сверхзадача: признание капитуляцией абсолютно любые результаты парижских переговоров.
