Какая польза от блокирования сайтов
Вместо эпиграфа
Анекдот времен застоя. В месте массового скопления людей -одиночный пикет. Человек диссидентской внешности стоит с развернутым листом ватмана. На место прибывает "кровавая гэбня". Старший группы не без удивления спрашивает: "А почему плакат пустой".
Диссидент отвечает: "А зачем что-то писать, если и так всем все понятно?"
Персонажи нашпигованного тайными смыслами произведения писателя Успенского "Дядя Федор, кот и пес" на примере невзрачной картины, висящей на стене, преподали блестящий урок поиска полезного в бесполезном. С пошедшим в народ высказыванием "от этой картины очень большая польза, она дырку на стене закрывает" по уровню повторяемости может посоперничать лишь "Остаточне прощавай".
Ценность афоризма состоит в заменяемости отдельных элементов логической конструкции. Например, вместо слова "картина" можно вставить словосочетание "нормативный акт": от этого нормативного акта очень большая польза, он… и далее следует придумать какие-либо приемлемые для электоральных масс формулировки.
Как работает данная схема достаточно образно и ярко можно представить на примере попыток внесения изменений в законодательные акты Украины относительно противодействия угрозам национальной безопасности в информационной сфере, которые наверняка войдут в политическую историю страны как "Закон Винника" или в более расширенной трактовке – "Закон Винника-Черновол-Тымчука".
Вокруг законопроекта, созданного усилиями трех нардепов – БППешника Ивана Винника, народной фронтовички Татьяны Черновол и ее коллеги по фракции Дмитрия Тымчука – уже не первую неделю ведутся жаркие дискуссии, суть которых по большей части свалится к теме зажима свободы слова, гласности и прочих прекрасных изобретений буржуазной демократии.
Наибольшее количество стрел критики вонзилось в предложение ввести в Уголовный кодекс статью 213-1, предусматривающую возможность блокирования сайтов на 48 часов без решения суда. Таким образом, по версии критиков, власть может, что называется, "заткнуть рты" всем неугодным или не совсем угодным электронным СМИ, что во время неотвратимо приближающейся избирательной кампании для низкорейтинговых правящих элит становится актуальным как никогда.
Спорная позиция номер два стало дополнение к Закону "О борьбе с терроризмом", в котором к технологическому терроризму относятся действия, направленные – далее цитата – "на осуществление влияния на принятие решений или совершение или несовершение действий органами государственной власти или органами местного самоуправления, должностными лицами этих органов, объединениями граждан, юридическими лицами". В широком понимании под определение "технологического терроризма" подпадает любая одиночная или массовая акция с любыми требованиями, обращенными к органам власти и им подобным инстанциям. Выходя на улицу, вооружившись плакатом с какими-либо требованиями, гражданин занимается ничем иным, как оказанием влияния на принятие решения тем или иным полномочным органом, а следовательно, автоматически подпадает под категорию "технологического террориста".
В общем, практически никто, кроме разве что самих авторов закона и силовых структур, в которых априори принципы жесткой дисциплины превалируют над широким пониманием прав и свобод, не видит в нем ничего хорошего. И совершенно напрасно. Как говаривал в ответ на реплику "Мы не любим котов" один безымянный мастер резонов: "Вы их просто не умеете готовить".
Законотворческое ноу-хау просто нашпиговано положительными свойствами.
Положительное свойство номер один. По версии депутата Винника, возможность блокирования сайтов станет непроходимым заслоном на пути кибератак. И как бы в подтверждение подобных выводов глава киберполиции 27 июня заявил о возможности массового нападения вражеских хакеров в праздничные дни на банки и компании энергетической структуры. Как возможность прикрыть без суда и следствия какой-нибудь сайт "Смажених новин" укрепит кибернетичекую оборону страны, каждый может додумать самостоятельно. Не способным к построению логических цепей гражданам авторы законопроекта предлагают просто поверить на слово.
Положительное свойство номер два. По версии того же депутата Винника, возможность блокировки сайтов будет способствовать утверждению торжества логики – ведь даже человека можно без суда задержать на целых 72 часа. А здесь и не человек, и всего на 48.
Положительное свойство номер три. Закон не несет никаких коррупционных угроз (на что указывается в пояснительной записке), но при определенных обстоятельствах может открывать широчайшие возможности для повышения уровня жизни целого пласта работников правоохранительных структур. Расширение круга запретительных полномочий, как правило, приводит к активизации склонности участников тех или иных процессов, что называется, "порешать вопросы не месте".
Положительное свойство номер четыре. Как показывает практика, любая запретительная или ограничительная мера стимулирует творческую активность представителей информационного цеха, писателей, кинематографистов, авторов живописных полотен и так далее. Далеко не каждая творческая единица способна к такому поистине жертвенному акту, как самоцензура, а следовательно, нуждается в указующем персте вышестоящего стороннего наблюдателя. Просто достаточно вспомнить, какие канско-фестивальные и пальмово-ветвистые шедевры создавали киношники во времена однопартийной диктатуры, и какая интеллектуальная и духовная пересортица полилась на экраны, когда с канализационных труб авторского сознания были сняты цензурные заслонки.
И – для ровного счета – положительное свойство номер пять состоит в оптимизации мыслительных процессов представителей электоральных масс, которым не придется напрягать верхние полушария для отделения зерен от плевел. Это в свою очередь приведет к перераспределению нагрузки в пользу нижних полушарий, так как от потребителей интернет-продукции в перспективе потребуется лишь одно качество – усидчивость.
Чтобы ни у кого не оставалось сомнений в плодотворности законодательных новаций, его поддержали (или с ним молчаливо согласились) бывшие бойцы информационного фронта, немало подонкихотствовавшие в борьбе с ветряными мельницами цензуры во времена "кровавых жерновов".
Арьев, Высоцкий, Сюмар, Черновол и Денисенко нажали кнопку "за". Залищук с Наемом – скромно "утрималися". Лещенко и Княжицкий – не голосовали.
Отдельно взятые скептики пытаются в качестве оценочного стандарта внедрить системы историко-политического моделирования, предлагая ответить на вопрос: "А что сказали бы сами авторы закона, если бы подобные нормы пытались ввести во времена президентства Януковича?" Но исчерпывающий ответ на подобные резоны был дан еще пару-тройку лет тому назад нардепом Черновол, пойманной объективом журналистской видеокамеры на кнопкодавстве. Некоторые действия могут быть схожими внешне, но глубоко отличными по сути. И если "антинародная власть" любые ограничительные меры пытались внедрить во вред населению страны, то "народная власть" делает то же самое – во благо.
"Диалектика, однако", - говаривал в подобных случаях чукотский оленевод, назначенный райкомом вести в стойбище политинформацию. Для любителей же восточных версий политической и гражданской мудрости можно привести высказывание одного из безвестных последователей Махатмы Ганди: "Если у вас нет вдохновения изменять предначертания судьбы, ниспосланной свыше, примите позу лотоса и постарайтесь достичь нирваны".
