Как ночных бабочек раскрутить на бабочки
Свободная продажа огнестрельного оружия, возвращение в Уголовный кодекс «вышки» и легализация проституции столь часто в последние год-полтора встречаются в общественной дискуссии, что смело могут претендовать на звание трех китов украинской модернизации.
Если по первым двум пунктам парламентарии уже отмечались законотворческой активностью, то документ, предусматривающий радикальное изменение отношения государства к сфере интимных услуг, в Раде зарегистрирован впервые.
В отличие от коллег - казака Гаврилюка и экс-министра Луценко, засветившихся выступлениями по теме в телеэфирах, нардеп Немировский, представляющий группу с символическим названием «Воля народа», на слова размениваться не стал, а сел и написал проект Закона «О регулировании проституции и деятельности секс-учреждений».
Антология украинских недореформ
Углубляться в споры сторонников и противников начинания – дело неблагодарное. И те, и другие могут привести миллионы неопровержимых аргументов. «Все равно это явление существует, и если побороть его возможности нет, то лучше узаконить», - резонерствуют те, кто «за». «Щипачи тоже существуют, так что ж теперь – узаконить карманное воровство?» - уверенно парируют те, кто «против». «В трудное для страны время налоги с проституции пополнят скудные бюджеты», - пытаются надавить на самые чувствительные точки сознания те, кто «за». Некоторые эксперты даже прикинули, что, если в стране трудятся, по оценкам социологов, 100 тысяч проституток, и все они легализуются, то государство получит 740 млн грн. – в принципе, не такая уж гигантская сумма даже по украинским меркам.
«А слабо вам наполнить бюджет за счет развития автопрома, приборостроения, авиации и прочей высокотехнологичной ерунды?» - не унимаются те, кто «против». К тому же надежды на какие-либо существенные сборы с любовногожричества могут не оправдаться. В стране, где теневой сектор экономики за последние полтора года расширился с 35 до 47%, вытащить «на свет» такую высококриминализированную отрасль, как секс-индустрия, будет крайне проблематично. История о том, как все прячутся в тень, а ночные бабочки ломанулись в обратном направлении, скорее достойна перьев писателей-утопистов.
Можно также предположить, что легализация откроет новые поля для коррупции. Если сегодня секс-бизнес могут крышевать отдельные малосознательные силовики, то в официальный бордель уже придут и налоговая, и санэпидемстанция, и пожарная служба, и представители органов местного самоуправления. А учитывая, что Украина находится на 142 месте в мире по уровню противодействия коррупции, вряд ли следует надеяться, что все профильные специалисты и чиновники честно и ответственно исполнят свой служебный долг.
Козырным аргументом в свете массового увлечения евроинтеграцией является отсылка к опыту всего цивилизованного мира, хотя до сих пор остается до конца не разгаданным, почему у ВЦМ в первую очередь следует перенимать легализацию проституции и марихуаны, а не зарплаты, пенсии, строительство дорог, автомобилей, компьютерной техники и небоскребов.
Впрочем, Украина имеет и собственный опыт легализации секс-бизнеса. Правда, достаточно древний.
В 1844 году в Российской империи были установлены «Правила для содержательниц домов терпимости» и «Правила для публичных женщин». Предписывалось брать на службу девушек не моложе 16 лет, коим вменялось в обязанность быть опрятными и не злоупотреблять белилами и румянами. Содержательницызаведений несли ответственность в случае «доведения живущих уней девок до крайнего изнурения неумеренным употреблением». И так далее. Только в Одессе насчитывалось 240 секс-заведений, в то незатейливое время именуемых борделями (больше, чем театров, кинозалов и церквей).
Все изменила революция. Нелегальщина в сфере интимных услуг (а в последние десятилетия существования СССР считалось, что проституции в стране вообще нет) досталась Украине от «проклятого прошлого». Закон Немировского (возможно, он и войдет в историю под таким названием) предлагает в корне изменить существующее положение. Проституция определяется как вид предпринимательской деятельности, а секс-учреждение - как юридическое лицо. Посещение учреждений разрешается лицам, достигшим 18-летнего возраста. Следовательно, во избежание эксцессов на входе от посетителя будут требовать документ для идентификации личности и установления возрастной категории. О том, будет ли позволено таким образом создавать клиентские базы, и какие инстанции будут иметь доступ к таковым, первоначальный вариант закона не регламентирует. Но, возможно, на это будет указано в ходе обсуждения на заседаниях комитетов и в сессионном зале.
Особенно трогательно выглядит пункт первый статьи 7 законопроекта: «Государство содействует развитию секс-учреждений, применяет меры повышения имиджа работы проституток, содействует деятельности способствует деятельности профессиональных союзов и общественных организаций в сфере проституции, деятельности секс-заведений». Уже видится текст программы перспективного развития секс-учреждений Энской области в на 2016-2020 годы.
Да, не факт, что законопроект будет поддержан. Но если представить (как говорят в народе, «чисто гипотетически»), что 226 голосов в парламенте найдутся, это потребует кардинальной ломки всего общественного сознания, и заинтересованные лица (а круг их может быть достаточно широким) могут уже сейчас начать отвечать на вопрос, готовы ли они кгрядущим переменам. В случае принятия закона ранее неприемлемое станет нормой. То есть проститутка станет такой же самой обыкновенной профессией, как врач, учитель, вагоновожатый, пожарный, токарь, пекарь, разносчик пиццы или социальный работник. Потребуется переформатирование части нормативной базы и далеко не только изъятия из уголовного и административного кодекса статей, предусматривающих наказания за деяния, связанные с проституцией и созданием притонов. Все товары, услуги, производственные процессы должны соответствовать установленным государством стандартам. Очевидно, что для сферы секс-бизнеса потребуется создание целой системы стандартов, руководствуясь которыми, в частности, клиенты в случае некачественного обслуживания смогут обращаться в управления по защите прав потребителей. Есть ли на сегодняшний день в стране эксперты,способные подготовить систему таких стандартов, а также определить трудовые нормы для сотрудников секс-учреждений? Или для решения данных вопросов придется пригласить иностранных специалистов, как на должности министров и губернаторов? Вопрос.
Любая деятельность требует профессиональной подготовки. Означает ли это, что в перспективе должны появиться специализированные учебные заведения?
Насколько спокойно родители и педагоги готовы воспринимать, если в сочинении на тему «Кем я хочу быть, когда вырасту» Саша напишет – летчиком, Таня – актрисой, а Оксана – работницей в сфере оказания интимных услуг? Или профориентационную составляющую вообще следует исключить из воспитательного процесса?
Будут ли предусмотрены для проституток какие-либо ограничения на занятие другими профессиями или общественной и государственной деятельностью? Примут ли на государственную службу, в детский сад, общеобразовательную школу, полицию человека с записью в трудовой книжке «работник секс-индустрии шестого разряда»? Или его права в данной части будут ущемлены?
Учитывая отношение электоральных масс к выборным органам, пожалуй, избирательное право будет сферой, где работники секс-учреждениймогут не опасаться обструкций, «народных люстраций» и косых взглядов.
При грамотном подходе средства массовых коммуникаций, конечно же, способны в сжатые сроки легализовать в общественном сознании абсолютно любые явления. Тем не менее, на все вышеизложенные вопросы лучше ответить уже сейчас, пока процесс еще не начался, подобно тому, как ответственные мореходы конопатят лодки на берегу. Или, может, лучше вообще последовать слегка перефразированному высказыванию одного глубокомысленного пользователя: «Ну ее, эту проституцию, давайте лучше легализуем бесплатное высшее образование».
