Если завтра дефолт? Кризисный ликбез
Вместо эпиграфа
Ночь. Старый одессит ворочается от бессонницы. Супруга интересуется о ее причинах:
- Я должен Льву Соломоновичу сто долларов. И вот, скоро срок отдавать. И это меня беспокоит, - отвечает старый одессит.
Супруга стучит в стену:
- Лев Соломоныч? Мой супруг вам должен сто долларов? Так вот: он вам их не отдаст. – И обращаясь к супругу, - спи спокойно, пускай теперь он ворочается.
(Бородатый одесский анекдот)
Сотрудничество с Международным валютным фондом являлось не только главным способом латания бюджетных дыр в течение последней пятилетки, но одной из ножек идеологической табуретки, которую пытались соорудить представители постреволюционных управленческих элит (можно было бы провести сравнение с китами и земным диском, но в эпоху кризиса – не до метафорических изысков).
Недавнее предположение известного украинского бизнесмена Игоря Коломойского в интервью одному из медиа о том, что прекращение работы с МВФ пошло бы стране на пользу, гражданами, для которых слово "транш" наполнено неким высшими смыслами, было воспринято как покушение на устои. А присовокупленное к теме понятие "дефолт" и вовсе повергло политически активную аудиторию в апокалиптический трепет.
Несмотря на то, что Коломойскому в новой управленческой вертикали не досталось (во всяком случае, пока) даже кресла губернатора, как бывало при "папередниках", именно его некоторые считают тем самым "Карабасом-Барабасом", к которому тянутся нити от политических "кукол" (подобную версию даже высказывал президент №5, хотя мы на ее истинности ни в коем случае не настаиваем). Именно поэтому и слова бизнесмена, пусть и сформулированные на уровне "если бы, да кабы", приписываются оттенки особой значимости.
Но для того, чтобы представлять, до какой степени следует бояться дефолта, необходимо хотя бы приблизительно понимать, что это такое и с чем его едят (в фигуральном смысле, разумеется).
Итак, дефолт в буквальном смысле – невыполнение обязательств. В случае сотрудничества с банками и кредитными учреждениями – отказ своевременно выплачивать проценты или основной долг.
Для значительной части рядовых обывателей сотрудничество с МВФ означало очередное повышение коммунальных тарифов, и вряд ли что-то большее. Заинтересованность же правительства в получении новых кредитных поступлений – более чем очевидна: лишний цент никогда не помешает, а над проблемой возвращения взятого сегодня, в будущем будет ломать голову уже совершенно иной состав Кабмина.
По данным минфина, в 2019 году общий объем платежей по государственному долгу составляет 417 миллиардов гривен (15,6 миллиардов долларов), в том чиcле 9 миллиардов в иностранной валюте. Но МВФ необходимо возвращать в текущем году 1,8 миллиарда. Деньги, вроде бы небольшие, но и их надо откуда-то брать, тем более что конфискованные в рамках широкомасштабного наступления на коррупцию "полтора миллиарда Януковича" давно разошлись на многочисленные текущие нужды, так что ни их, ни результатов их освоения толком никто и не увидел (хотя, наверняка, и то, и другое было).
В предлагаемой Коломойским модели дефолт выглядит следующим образом – украинское государство отказывается платить долги МВФ.
Люди, все еще использующие терминологию лихих 90-х, идентифицируют дефолт с понятием "кидалово", что является не совсем корректным. Так как кредиты берутся правительствами на решение проблем, вызванных низким уровнем управленческой квалификации, а отдаются всем населением страны.
Поэтому если дефолт объявляет государство, споры по долговым обязательствам подлежат урегулированию на международном уровне. Как бы формулировка не совсем страшная. Тем более что уже есть богатый опыт урегулирования споров на международном уровне на примере тяжб "Нефтегаза" и "Газпрома", когда суды вроде бы и приняли какие-то решения, но никто никому ничего не заплатил и все остались при своих (если не считать, что руководство "Нефтегаза" получило премии в районе 46-ти миллионов долларов из того же кармана рядового налогоплательщика).
Нередко иллюстрацией того, что не так страшен черный квадрат, как его Малевич намалевал, приводится далекая латиноамериканская страна Аргентина, которой приписывается чуть ли не восемь дефолтов. Для пополнения копилки столь любимых в отечественном политикуме параллелей используем примерно такое сравнение: это как восемь раз родить. Хотя наверняка, есть люди, которые считают, что это ничего страшного.
На практике даже один дефолт бывает неприятным. Дефолт в Российской Федерации 1998 года привел к обвалу национальной валюты примерно в четыре раза и подрыву банковской системы. Впрочем, граждане украинского государства обвал национальной валюты (правда, всего в три раза) пережили в течение первого постреволюционного года. И многие даже сказали, что это хорошо – наконец-то завершилось искусственное сдерживание курса.
Тем не менее, основной страшилкой для населения является падение нацвалюты. Люди стремятся к бытовой стабильности, а перепады курсов лишают их именно этого удовольствия.
Но возможны и побочные эффекты. Банковская система пострадает, что скажется на производственном секторе, а это в свою очередь отразится на количестве рабочих мест и уровне зарплат, и, как следствие, ударит по бюджетам всех уровней, что приведет к дальнейшему сворачиванию социальных и инфраструктурных проектов… Плюс к этому (вернее, это огромный минус) иностранные инвесторы могут свернуть и без того крайне вялую активность.
Иными словами, хуже станет всем, хотя, казалось бы, куда уже хуже.
Самое неприятное, что объявление дефолта наносит гигантские репутационные потери как лицам, пришедшим к власти, так и государству в целом. Лозунг "А при нас дефолта не было" может стать смертоносным (опять же в фигуральном смысле, в арсенале сил реванша – от все еще держащегося на плаву блока пятого президента до твердо упирающегося ногами в рейтинговое дно "Народного фронта"). На фронтах информационной войны с внешними силами ожидается широкомасштабное наступление неприятеля на всех телевизионных площадках. Если дефолт РФ образца 98-го воспринимался вполне спокойно с вопросом риторического характера "А чего от них еще можно было ожидать?", то украинский дефолт станет как минимум крахом всей идеологической конструкции, основанной на магистральном лозунге "Весь мир за нас".
И к первому, и ко второму новая управленческая команда стремится вряд ли. Так что долги, скорее всего, придется отдавать. В ставшем в последнее время притчей во языцех сериале "Слуга народа" население скинулось по принципу "с миру по нитке". И нет никаких сомнений, что и в реальной жизни все произойдет ровно по кинематографическому сценарию: ширнармасс также примет в уплате долгов самое живое участие (ибо, как справедливо замечала Маргарет Тетчер, не бывает бюджетных средств, есть деньги налогоплательщика).
