Сказ о том, как Юрий Витальевич «цветы» сажал
Вместо эпиграфа.
Я вчера целый день сажал цветы и заметил: независимо, какие они, не нужно ни согласия Верховной Рады, ни похода на регламентный комитет, просто берешь и делаешь очень хорошую клумбу, которая радует глаз.
(Юрий Луценко, генеральный прокурор)
Осмысление пятидневной схватки генерального прокурора Юрия Луценко с регламентным комитетом Верховной Рады за лишение неприкосновенности народных депутатов, подозреваемых в совершении уголовных правонарушений, стоило бы начать с одной из притч дядюшки Римуса.
Братец Лис, поймав братца Кролика, предложил ему самостоятельно выбрать для себя «кирдык» из двух вариантов - в огонь или в воду.
– Хоть в огонь, хоть в воду, только не в кусты! – заорал братец Кролик, и тут же был отправлен в кусты, то бишь, вывернулся из, казалось бы, безвыходной ситуации.
В данном случае, экскурс в классику мировой детской литературы помогает понять различие между грамотным специалистом и высоким профессионалом.
Грамотный специалист может заставить оппонентов играть по своим правилам.
Высокий профессионал заставляет играть оппонентов по своим правилам таким образом, чтобы они были уверены, что не только играют по своим, но еще и выигрывают.
Кролик достаточно незатейливо обманул Лиса, но Лис продолжил жизнь с уверенностью, что одержал великую победу над противником.
А теперь, как говорил наш замечательный сатирик Михаил Жванецкий, вернемся к нашим баранам.
Надысь, под аккомпанемент заявлений главы государства о насущности отмены депутатской неприкосновенности, ГПУ подало в Верховную Раду представление на снятие иммунитета с шести народных избранников, подозреваемых в незаконном обогащении и коррупции. Список прилагается: Андрей Лозовой (РПОЛ), Олесь Довгий («Воля народа»), Евгений Дейдей, Максим Поляков (оба - «Народный фронт»), Борислав Розенблат (БПП) и Михаила Добкина («Оппозиционный блок»).
Действуя в лучших традициях корпоративной солидарности, парламентарии отклонили одно за одним четыре прокурорских ходатайства как недостаточно обоснованные. Лишь Розенблату не повезло. Видимо, просто был не его день. Но как говорят англичане, исключения только подтверждают правила.
Казалось бы, можно откупоривать бутылочку скромного е-задекларированного коллекционного вина. Но при рассмотрении ситуации через театральный бинокль блеск цезарианского триумфаторства превращается в контуры унтер-офицерской вдовы, которая жила-поживала, а потом взяла, да и высекла себя хорошенько.
Прежде всего, следовало бы рассмотреть лежащий на поверхности вопрос: а почему Генпрокуратуру так занимает нардеповский пул в то время, когда существует масса коррупционно опасных направлений, где институт неприкосновенности отсутствует?
Как человек крайне занятой, Юрий Витальевич не имеет права транжирить один патрон на двух зайцев. Поэтому он выстраивает сразу несколько штук метафорических ушастых зверьков в колону и потом уже производит метафорический же выстрел.
Первый заяц – медиаэффект. Пять дней в прямом эфире по нескольку часов, в течение которых взвешенно и скрупулезно рассматривались персональные дела заподозренных в излишествах нехороших нардепов, для расширения медиапопулярности не повредят. Магию голубого зомбоэкрана еще никто не отменял. Для сравнения, задержание топ-менеджеров Госслужбы по чрезвычайным ситуациям в прямом эфире длилось минуты две. «Бриллиантовые прокуроры» вообще удостоились только упоминания в сводке новостей.
Второй заяц – позиционирование. Генеральная прокуратура мелочевкой не занимается. Она ориентируется на крупные дела – «Сталин-Берия», «госизмена Януковича» и тому подобное.
Третий заяц – политическая дискредитация законодательного собрания с размыванием ответственности и выходом на «единственный источник власти», который неосмотрительно выбрал совершенно не то, что требовалось.
Четвертый заяц – предупредительный сигнал. Демонстрация обличительных видеоматериалов, как минимум, заставит приободриться представителя любой фракции по принципу «улыбайтесь, вас снимает скрытая камера».
Пятый заяц – минимизация хлопот. Отказ парламента в снятии неприкосновенности автоматически отменяет проблему длительного, трудозатратного и не факт, что результативного, доказательства обвинения в судах.
А теперь еще раз возьмем театральный бинокль и посмотрим, как выглядят основные фигуранты дела.
Прокурор Луценко выглядит как прекрасный драматический герой, преисполненный благими пожеланиями, но столкнувшийся с непреодолимыми преградами. Помимо прочих удовольствий с героя истории под названием «Он хотел, но ему не дали» снимается ответственность за результативность антикоррупционной деятельности. Ибо какая может быть борьба с коррупцией в условиях депутатской неприкосновенности?
Депутатский корпус выглядит как субъект, у которого опасения за благополучие нижней части спины оказались гораздо сильнее инстинкта политического самосохранения. Доведение дела до суда позволило бы не только выступить в роли рыцарей с отрытым забралом, но и гарантировало бы кое-какие возможности для бесплатной медиа-раскрутки. (Впрочем, в целях романтизации образа эти выгоды можно переставить местами на лестнице приоритетности). Но плававшие на поверхности очевидные возможности были более-менее бесталанно упущены. Рекомендации о снятии неприкосновенности с Розенблата, конечно, сильный ход, но выполняющий функции лишь гола престижа.
Остается еще шестая попытка. В среду планируется рассмотреть дело Михаила Добкина. Его позиции гораздо слабее представителей провластных и околовластных фракций. Во всяком случае, у него не будет возможности заявить: «Сначала поезжайте в Северодонецк и кого-нибудь арестуйте там …» Здесь бы Генеральному прокурору довести поединок до разгрома. Хотя, не исключено, что и его мастерство далеко не безгранично.
